В комнате было душно. Кондиционеры не работали, а окна открывать не решались по причине того, что заседающих буквально сдувало порывами промозглого осеннего ветра. Двое или трое из собравшихся откровенно кашляли, поэтому Серафим Акакиевич, боялся вынести предложение ненадолго открыть окна и запустить воздух внутрь. Серафим Акакиевич сидел за отдельным столиком, стоящим справа от большого овального стола и прилежно протоколировал заседание. Сегодня на совете присутствовал весь состав директоров и, поэтому для заполнения повестки дня можно было пользоваться стандартным шаблоном и не вносить много правок. Вопросы для обсуждения Серафим Акакиевич аккуратно занес в шаблон протокола заранее, поэтому сейчас мог отдаваться вольным мыслям в пол уха следя за обсуждением вопросов директорами предприятия. Обсуждались показатели, рост заказов, рост производства. Обсуждалось даже увольнение какого-то Самсонова, что явно выходило за рамки повестки дня.
По привычке, выработанной годами, Серафим Акакиевич покручивал свои жиденькие, сенного цвета волосы у правого виска. Данное действо в его исполнение означало полет сознания и свидетельствовало о мысленном отсутствии Серафима Акакиевича в комнате. Сегодня он рассуждал о несправедливости бытия. Повод для размышлений, как и в прошлые разы, дало собрание. Живое присутствие директоров, людей с успешной карьерой и положением в обществе, заставляло задуматься Серафима Акакиевича о его судьбе. Родился Серафим Акакиевич в семье дьячка небольшого сельского прихода. Его отец, худой и тонкий мужчина с реденькой светлой бородкой и светлыми, серо-голубыми глазами, пользовался уважением церковного священника и был почитаем паствой. Отец распоряжался церковным имуществом, исполнял необходимые обряды во время служений, являлся посредником между священником и прихожанами. По-видимому, посредничество отца в таком высоком деле, явилось причиной возникновения ангельского имени для Серафима Акакиевича. Отец прочил его в церковные служители, привлекая с ранних лет к исполнению служб. Даже сейчас, по прошествии многих лет, Серафим Акакиевич, закрывая глаза первым делом ощущал запах ладана и воска, слышал звон кадила и размеренное бормотание односельчан, склонивших головы. Однако, Серафим Акакиевич, явился позорной овцой в идеальном стаде своего отца и бежал из духовного училища на вольные заработки. Для человека с тщедушной внешностью и сложным именем он выбрал не самый легкий путь. Стоит признать, что Серафим Акакиевич, хоть и отчаялся находиться в постоянном окружении духовенства и, казалось, не мог прожить там и минуты, побег готовил аккуратно и продумал все до мелочей. Прежде всего он нашел комнату в общежитии, договорившись арендовать ее за умеренную плату. На сбережения был куплен серый, мешковато сидящий костюм. Понимая, что сбережения быстро закончатся, Серафим Акакиевич, в свободное от духовного училища время обходил предприятия и заводы города предлагая свои услуги. Роговые очки на носу, отсутствие мышц на теле делали его неспособным претендовать на должности, связанные с физическим трудом, поэтому Серафим Акакиевич выискивал вакансии, не требующие высокой квалификации и не требующие наличия выдающихся физических данных. Достаточно быстро подвернулась должность помощника секретаря генерального директора завода по производству минеральных удобрений. Серафим Акакиевич тогда даже не мог поверить в свою удачу. С первого дня он выполнял свои обязанности прилежно, беспрекословно. Для человека, впитавшего в себя церковное послушание и христианское смирение, это не составляло большого труда. Следующим шагом, случившимся по прошествии пяти с небольшим лет, было замещение должности секретаря. Серафим Акакиевич слыл исполнительным и тихим сотрудником, никогда ничего не забывал и почти не допускал промахов. За это его ценили, ценил генеральный директор, и доверяли ему секретарские обязанности, затем доверили и должность протоколиста. Казалось, что Серафим Акакиевич должен был быть доволен происходящим и ценить такое доверие, но последнее время его разъедали мысли. Мысли о том, почему он родился четвертым ребенком в семье безызвестного сельского дьячка. Почему он получил это клеймо в виде имени «Серафим» и почему, наконец, ему приходилось ловить сочувствующие улыбки противоположного пола, когда он прохаживался по центральной улице в надежде увидеть отклик в глазах девушек, идущих навстречу.
Серафим Акакиевич выпрямился за столиком, поправил воротник рубашки, пытаясь найти глоток свежего воздуха, по привычке неслышно вздохнул и записал в протокол: «Решение по вопросу номер 6. За – 12. Против – 0. Воздержалось – 0.»
Комментариев нет:
Отправить комментарий